Военврач
Участник СВО
Участник боевых действий на Северном Кавказе
Капитан медицинской службы
Начальник медицинского пункта войсковой части 3481 войска Росгвардии
Выпускник Сибирского государственного медицинского университета (2007)
С 2008 по 2021 год – эксперт отдела экспертно-криминалистического центра УМВД России
Трехкратный победитель межрегионального Медвежьего фестиваля (2017, 2018, 2019)

Сибирь – бастион России

Скальпель в руках он держит так же твердо, как и карандаш. Скальпель и карандаш вместе с блокнотом он взял с собой – на театр военных действий. Врач по образованию, капитан по званию и художник по призванию, наш герой совсем не Верещагин и не Пирогов. И все же рассказ про врача Росгвардии Назарии Чесалове начнем со слов генерала Чарноты: «Смерть видел вот так близко, как твою косынку». Булгаковский герой не раз вступал в поединок со смертью и всегда выходил победителем. Наш герой может подписаться под словами генерала кавалерии. С той лишь разницей, что капитан медицинской службы сталкивался со смертью, когда ее поединок с жизнью уже был закончен, и он как эксперт-криминалист констатировал ее победу.

– Мимо врача и кладбища никто не пройдет – так говорят в народе.

Голос у Назария ровный, спокойный. Никого вызова, никакой бравады, никакой иронии. Просто констатация очевидного.

– Профессия врача приземляет весь пафос. Все статусы, связи, должности, карьера – все это становится не нужным на линии боевого соприкосновения. Весь ложный блеск меркнет. Не важно, какой на тебе костюм, и какие погоны – органы у всех одинаковы. Но в условиях военных действий врач думает о жизни, а не о смерти. Ведь его главная задача – спасать жизни бойцов.

В свою очередную командировку капитан Чесалов поехал уже не как сотрудник МДВ, а как военный врач Росгвардии. Место службы он сменил незадолго до начала специальной военной операции.

– В конце января наше подразделение выехало на учения в пограничный регион России. Потом пришел приказ совершить марш в Крым. Дня за три до начала специальной военной операции нам сказали: «Получайте промедол и выдавайте солдатам». И мы поняли: все серьезно. И все-таки надеялись, что все ограничится демонстрацией силы… Демонстрация тоже нужна – она показывает, какая мощь у России. И на той, и на нашей стороне это должен знать каждый.

Тем не менее инструктажи, которые медики провели для всех солдат, не оставляли ни у кого сомнений: миром «демонстрация силы» не закончится.

– Мы объясняли бойцам, как эвакуировать своих товарищей, как подползать, с какой стороны, почему в одном подразделении у всех бойцов жгут должен находится в одном кармане, допустим, в набедренном. Чтобы спасающий мог даже на ощупь найти его и максимально быстро остановить кровь. Ведь девяносто процентов смертей в бою – от потери крови. Так что взаимопомощь солдат – это первая медицинская помощь. И она бывает жизненно важна.

Инструктировали, как требует тактическая медицина: что делать в красной зоне, что в желтой, что в зеленой, как распределить медицинскую помощь и так далее…

– На линии боевого соприкосновения, конечно, не так, как в теории. Здесь красная и желтая зона могут быть в одном и том же месте. Просто меняется обстановка – и красная зона становится желтой. Чуть подальше – зеленая. Границы зон зависят от местности и от интенсивности огня… Что такое «красная зона»? Это там, где данный момент обстрелы, где можно получить ранение, из «красной» надо раненого эвакуировать. «Желтая» – с минимально подходящим укрытием, где можно проводить манипуляции с раненым. «Зеленая» находится вне обстрелов, и медики спокойно оказывают медицинскую помощь раненым, а не отвлекаются на посторонние «помехи». Понятно, что чаще медик оказывается в «желтой» или «зеленой» зоне. В «красной» – редко. Но как получится, как повезет…

В известный день февраля 2022 года водители на бортах грузовиков нарисовали букву Z … И колонна выдвинулась в сторону границы с Украиной.

– Мы поехали без визы в Европу, – шутит Назарий. – Никакую таможню мы бы не прошли с нашим-то грузом. Зашли в Запорожскую область. Сейчас это уже присоединенная к РФ территория. Россия.

Несколько недель сибиряки ежедневно меняли место расположения – уходили от обстрелов.

– В том, что личный состав нашего подразделения за время полугодовой командировки сохранился – огромная заслуга наших командиров. Они – не штабные ребята, все «горячие точки» прошли, и интуиция у них работала будь здоров. Уходили от обстрелов за несколько минут. Например, окопались, ждем группировку противника, которую преследуют части Минобороны… Мы, медики, готовы принимать раненых. Но вдруг беспилотник-разведчик. Начинают выяснять, наш или нет. Не наш – значит, уходим. Минут через сорок в то место ракеты прилетели. И таких примеров можно привести много.

Опыт участия в боевых действиях у капитана Чесалова тоже был. Ему несколько раз приходилось выезжать в составе взвода полиции на Северный Кавказ. Но, по его словам, «там маленько другое». Задачи другие. Цели другие. И статус другой.

– Родных и невесту (теперь уже жену) предупредил, что неделю не буду на связи. Но они же новости читали. Представляете, что они пережили! Жесть! Как только связь появилась, тогда и сказал. Очень коротко: «Все хорошо»… Знаете, как наш командир свою маму успокоил? «Я ей, говорит, сказал: «Не переживай. Я в 120 километрах от границы». Просто он не уточнил, в какую сторону от границы. «Я ж не наврал. Ведь так?» – смеялся он.

Свой – чужой

Когда Украина еще не была другим государством, Назарий жил там с мамой, папой и старшим братом. Более того, он там родился. Калуш, что расположен на северо-западе Ивано-Франковской области, – небольшой городок Западной Украины. Стоит у самого подножия Карпат. Правда, Назарию не было и двух лет, когда семья перебралась в Сургут. Ведь папа по окончанию вуза был распределен на север, где добывают нефть и газ.

– По маме я украинец, по папе – русский. Когда я ребенком приезжал на Украину, то разницу между русскими и украинцами вообще не ощущал. Во дворе все были равны, играли в общие игры.

В отличие от детей взрослые ощущали «подводные рифы» в общении. Но старались их не замечать.

– Папа родился и жил в чисто русской семье. Когда учился в институте, то ощутил давление со стороны национально настроенных местных. Но тогда это не было так явно. В чем выражалось? В заниженных оценках. Как бы хорошо ни подготовился к экзамену, выше «3» не получал.

Мама Назария перестала общаться с некоторыми знакомыми родной Украины еще в 2014 году. После воссоединения России с Крымом. Чтобы не слушать оскорбления старых подруг.

– Когда началась СВО, первые полгода они вообще были невменяемые. Там из всех «утюгов» промывали мозги, что все проблемы – из-за России, что русские – оккупанты. Брат с друзьями детства еще пытался говорить, отстаивал позицию России, вступал в споры. Но они твердили, что у них-то все хорошо, а у нас… «Как хорошо? Мама на заработках в Европе – унитазы моет, это хорошо? Ты по полгода семью не видишь, потому что тоже на заработках, это хорошо?..». Только через год стали прислушиваться к тому, что говорим мы.

По словам Назария, украинцы в России видят ситуацию иначе. И не могут принять того, что на Украине люди спокойно реагируют, когда по улицам дают имена нацистов. И все же капитану медицинской службы режет слух слово «хохлы» как обозначение украинской нации.

– Хохол – это обзывательство. Да, то, что сейчас творится на украинской территории – без крепкого слова не скажешь. Героизация Бандеры – это, конечно, жесть. Никакого оправдания тем, кто его возвеличивает, быть не может. Но обзывать и оскорблять украинцев только потому, что они украинцы – тоже не хорошо. Я говорю на русском и украинском. С мамой я всегда разговаривал на украинском…

Поэтому все полгода, что он провел в зоне СВО, Назарий Чесалов выполнял не только обязанности врача, но и переводчика. Обычно просили перевести новости, но чаще просьбы, с которыми обращались местные жители к командирам подразделения.

Назарий вспоминает «забавный» случай.

– Однажды нам пришлось заночевать в гражданском стационаре – нашему солдатику удаляли аппендикс. Чтобы провести операцию, пришлось вызвать местных врачей из дома. Они прибыли в больницу. Все корректно, без сопротивлений, возражений, саботажа. Аппендикс удалили успешно. Утро. Сидим, дожидаемся, когда солдата можно будет забрать и увезти. В ординаторской нас трое: врач (очень взрослая женщина) говорит только по-украински, медсестра (относительно молодая) разговаривает только на русском, и я, сибиряк, с одной общаюсь по-украински, с другой по-русски…

Первые же «трофеи» убедили капитана Чесалова и его товарищей, что власти Украины давно готовили население к противостоянию с Россией.

– «Памятка участникам противодействия вооруженной агрессии РФ против Украины», изданная в Киеве в 2020 году на украинском языке, которую нашли на бывшей территории врага, не оставляла сомнений: Украина готовилась к войне с Россией задолго до февраля 2022 года.

Согласно инструкции, каждому защитнику «незалежной» были обещаны деньги и льготы, если он подпишет контракт.

– Чтобы сохранить этот документ, я завернул его в обложку от сухпайка украинского бойца с консервами «Дружба народов».

На войне как на войне

Первые полтора месяца подразделение Росгвардии из Сибири, в составе которого военный врач Назарий Чесалов, было в движении, часто меняя дислокацию.

– В первые дни много работали «в слепую». Маршрут эвакуации уточняли постоянно. Парадокс в том, что сначала пришлось бороться с инфекциями не военного характера. Правда, ковид как-то сразу исчез, когда началась СВО. Но появился новый штамм – «омикрон», более заразный, но менее опасный для здоровья.

Врач на войне остается верен гуманистическим принципам, но руководствуется здравым смыслом, который прописан во всех инструкциях. Например, подползать к раненому надо с безопасной для медика стороны, фактически прикрываясь «трехсотым», а иначе «минусонут» обоих. Таковы азы тактической медицины.

Клятва Гиппократа сильнее оголтелой русофобии, что лилась по каналам украинских СМИ. К такому выводу пришел военврач Чесалов, когда приходилось обращаться к местным врачами и медперсоналу больниц и аптек.

– Надо было оказать стоматологическую помощь нашему солдату. Везем его к стоматологу. Понятно, что мы – люди с оружием, но всегда ехали с подарками – конфеты, крупы… Они и без этого все сделали бы, помощь оказали, но когда слышали обычные вежливые слова «здравствуйте», «до свидания», «разрешите», «пожалуйста», «спасибо», то в ответ возникало доверие. Медработники отзывались на наши проблемы. Привезли – оказали помощь быстро и четко.

Самое секретное оружие русских

Тактическая медицина не предусматривает помощи местному населению. Но российские медики на освобожденных территориях оказывали помощь гражданским лицам. В основном обращались старики.

Выглядело это просто. К городской или сельской больнице подъезжала машина с красным крестом. Фельдшер или водитель выставлял белый флаг с красным крестом. И народ потихоньку начинал подтягиваться за медицинской помощью.

– С чем чаще всего сталкивались? С беспределом ВСУшников. Они из больниц выгнали всех больных. Даже тяжелых из реанимации. Выкидывали просто на улицу. Запомнился дедок после операции, которого выгнали из реанимации. Как он дошел до дома – не понятно. Многие люди лежали с хроническими заболеваниями. Мы пытались оказать им медицинскую помощь. Что могли, то и давали, чтобы снять симптоматику. Понятно, что у нас медикаменты другой направленности. Они на спасение во время боестолкновений, а у местных – давление, болезни ЖКТ и так далее… Так что старались подобрать лекарства, из тех, что могут помочь. Достаем один стандарт, и сразу несколько пар глаз на нас с надеждой смотрят. Мы по-братски делим таблетки: вот вам две, вот вам… На пару дней хватало.

Доверие местного населения возникало как ответная реакция на доброжелательность российских парней. Наши командиры, настоящие боевые офицеры, в любом месте и в любое время всегда были открыты к контактам с населением. «Ходоков», от бабушки до должностного лица, принимали едва ли не круглосуточно.

– Из кого состоит мирное население на освобождаемых территориях. Это в основном люди пожилого возраста. Представьте, что вы – это они. Вы живете в центре боевых действий. Вокруг только люди с автоматами и с разными флагами на шевронах. Вроде бы ВСУшников выбили… Но кто его знает… Как такого запуганного человека, которого прессовали не один месяц, расположить к себе? Даже если он знает, что где-то засел ВСУшник, еще раз десять подумает, рассказывать про него русским или нет. Чтобы решиться пойти и сказать, что негодяи готовят какую-нибудь акцию, надо очень доверять. И нам местные «сдавали» окопавшихся «фашистов».

На такие доверительные отношения противник никак не рассчитывал. И для него доброжелательность российского солдата стала тем секретным оружием, которое не победить. Интуиция, опыт командиров, их открытость и умение работать с населением спасало подразделение сибиряков не раз.

– Пожилые были рады, что пришла российская армия. Заметил: чем беднее люди живут, тем больше радости при встрече с нами. Может быть, не всегда работает эта закономерность, но факты такие есть. Особенно в деревнях. … Городское население, показалось, не особо искренне радовалось, но вели они себя тихо, дипломатично не возражали. «Все нормально», – отвечали на вопрос, как жилось до нашего прихода. А деревенские честнее: рассказывали, что в каждой местности был «смотрящий», он жил лучше, потому что следил и докладывал, кто лоялен украинской власти, кто нет. К тому же, смотрящий обкладывал данью население – с вас столько-то (причем, это были большие суммы), с вас столько-то. То есть деревенские, в отличие от городских охотнее рассказывали о поборах украинской власти.

Но не только в предупреждении диверсий заключался успех тактичного отношения с мирным населением. Люди готовы были помогать российским бойцам всем, чем могли. Даже отдавали свои телефоны или сим-карты, чтобы русские могли связь с домом поддерживать. Или между собой. Ради чего старались наши командиры и солдаты? Да ради безопасности людей.

– Мы уже уехали от границы, вдруг звонок. Украинская мова. Командир зовет меня. По телефону сообщают: «Мы – такие-то, там-то и там-то находимся, еды нет, все плохо, в подвале сидим, спасаемся от мародерства со стороны местных цыган. А может быть, «фашистов»… Мы передали эту информацию, куда надо. По указанному адресу приехали ребята и разобрались с мародерами. Заодно и людей спасли.

Я милого узнаю по шеврону

Ставшие сегодня символом СВО буквы «Z» и «V», только входили в наше сознание, когда капитан Назарий Чесалов предложил своим товарищам локальный опознавательный знак – шеврон с медведем. Ведь в группе Росгвардии воевали ребята из сибирских регионов. И каждому этот зверь близок. Хозяин тайги как-никак!

После коллективного обсуждения было решено медведя на шевроне разместить со словами: «Сибирь – бастион России». Медведя придумал и нарисовал Назарий, а автор слогана – командир подразделения.

По шевронам их узнавали везде. В Джанкое, например. «А, Сибирь…», – говорили им, – вон там ваши стоят».

– Мы еще в окопах сидели, а я говорил: «Пацаны, заказывайте побольше шевронов. Оставите себе на память. Кому-то подарите». Кто поумнее, побольше заказал…

Медведь на шевроне – не первый арт-объект, что вышел из-под карандаша и скальпеля Чесалова. С 2017 года художник и военный врач в одном лице создал целую галерею «стражей севера» (так называлась одна из его картин). Многих – специально для межрегионального Медвежьего фестиваля. И не раз его произведения, изготовленные в уникальной авторской технике многослойной рельефной аппликации, приносили победу. В 2019 году в той же технике, но уже не из картона и бумаги, а из металла и стекла Назарий Чесалов создал неповторимый шедевр – скульптуру медведя «Стальной Велес».

Неудивительно, что как художнику Назарию интересно было оставить свой след в истории СВО. Поэтому по эскизам шеврона он изготовил трафарет медведя. И его наносили на движущуюся технику. Получалось, что вроде мобильной (передвижной) выставки одной картины.

– Мы ездили на отремонтированной технике противника, и наш бронированный автомобиль, на который был нанесен медведь и слоган, стали называть «бастионом». Когда эту машину потом отдали другому соединению, то мишка и мой «автограф» («первее») остались. Стирали только лозунг: «Сибирь – бастион России». Когда я показывал фотографию кому-нибудь из участников СВО, слышал в ответ: «О, так это же «бастион»! Мы на нем ездили». Так что мы застолбили на СВО идиому: Сибирь – это бастион.

«Первее» – слово, изобретенное Назарием для первой выставки в 2016 году. Именно после нее Томск узнал, что эксперт отдела криминалистики УМВД, прекрасный художник с уникальным видением мира. Теперь «Первее» – это и авторский телеграм-канал, и группа в других соцсетях.

Но в блокнотах у военврача, которые он привез с СВО, не только медведи. Там и фантастические существа. Назарий говорит, что они навеяны работой российской артиллерии. Придет время, и эти эскизы будут использованы для картин и объемных работ.

– Я же человек творческий. Когда рядом с нами, буквально в километре, работала ствольная артиллерия, получил незабываемые впечатления. Каждый выстрел – непередаваемые ощущения.

Многослойность

Поездка «без визы в Европу» для капитана Чесалова закончилась 7 июня 2022 года. Он вернулся домой. Вскоре женился. На следующий год родился сын Глеб. Но еще раньше Назарий вернулся к своему хобби, которое сегодня, по сути, стало для него выражением его внутреннего «я». И даже в определенном смысле арт-терапией.

– Первые месяцы после возвращения с СВО от людей немного шарахался. Привык, что вокруг одни и те же лица, а тут другие и много других лиц. Все по-разному переносят возвращение к мирной жизни. У кого-то истерики, у кого-то сон нарушен, но у меня и в моем окружении никаких таких страшных примеров нет. Я испытал только легкую дезориентацию… Не то чтобы флешбэки какие преследовали или посттравматический синдром накрывал… Нет, но отношение к жизни, к людям стало другое. В принципе, и на предыдущей работе у меня к жизни было другое отношение, чем у обычных граждан. Когда выезжаешь на места преступлений, насмотришься на все ужасы и мерзость… Но в масштабах войны человек как живой организм – это атом, пыль, ничто… Он абсолютно беззащитен, хрупок и уязвим. Конечно, отношение к жизни стало другим. Конечно, начинаешь ее сильнее ценить.

После возвращения к привычному ритму жизни после СВО картинная галерея Назария Чесалова стала активно пополнятся новыми работами. К портретам своих кумиров юности – Юрия Гагарина, Владимира Высоцкого, Виктора Цоя – он добавил портреты героев Великой Отечественной: маршала Жукова, знаменитого политрука, ставшего в год 80-летия символом Победы.

Среди новых работ особо выделяются две композиции «Всегда на страже» и «Единым фронтом». Первая – о героях нашего времени. Вторая – о героях России в разные эпохи, на ней плечом к плечу стоит солдат в кивере образца Отечественной войны 1812 года, командир в форме офицера Красной Армии и боец СВО в современном камуфляже. Разные образцы стрелкового оружия в их руках – от мушкета до автомата Калашникова. Но под военной формой – сердце патриота.

– Те, кто рос при советской власти, помнят, что нас учили: Родина требует защиты. И жертвовать собой ради Родины – это честь. Это подвиг.

Раньше воспитывали на примерах подвигов во время Великой Отечественной. Сейчас такое воспитание только начало возвращаться в школы и семьи. Да, у тех, кто родился в 90-х и позже, уже нет в крови понятия «раньше думай о Родине, а потом о себе». Они больше индивидуалисты. «Маяки» у них другие – деньги, лайки. Но это не означает, что в определенных обстоятельствах они не закроют своим телом гранату, чтобы спасти товарищей.

Назарий считает, что тот, кто прошел через СВО, обязательно другим становится.

– Да, сначала стресс, ломка сознания – и все на своих местах. Даже военный быт влияет. Парень взрослеет. А когда видит блеск в глазах товарищей, тогда и понятие патриотизма перестает быть отвлеченным. И может быть, кто-то из товарищей станет для него примером.

В отпуске и в свободное от работы время Назарий Чесалов уже для своего сына создает портреты тех, кем можно гордиться, с кого следует брать пример. С удовольствием работает над портретами легендарных спортсменов – голкипера Льва Яшина, олимпийского чемпиона Александра Карелина, баскетболиста Джордана. Есть в его галереи и любимый артист Юрий Никулин, и любимый поэт Владимир Маяковский. Недавно по заказу изготовил икону Святого Николая Чудотворца.

Многослойная аппликация – не изобретение Назария. Но крайне мало художников, кто работает в этой технике. Потому что она требует от творца не только точного глазомера и твердой руки, но еще и умение видеть сразу весь объем произведения. Знание анатомии человеческого тела весьма серьезно помогает в творчестве. Недаром про художника Чесалова говорят, что «у него твердая хирургическая рука». Накладывая первый слой, Назарий точно выстраивает перспективу работы.

Многослойность можно считать и метафорой. Если спроецировать арт-технологию на жизнь и судьбу Назария Чесалова. С самого детства любовь к рисованию, изобразительному искусству не мешала ему серьезно заниматься спортом, а любовь к чтению художественной литературы любить математику, химию и биологию. В Сибирский государственный медицинский университет он поступал с серебряной медалью и имея спортивные разряды по баскетболу.

Как человек, который ценит во всем четкость, ясность и строгость, он и к выбору профессии подходил с предельно конкретными ожиданиями: хотел стать врачом и посвятить себя спасению человеческих жизней. Под влиянием профессора Вячеслава Новицкого, который в то время был ректором СибГМУ, на третьем курсе серьезно занялся судебной медициной, обнаружив в ней ту самую четкость и лаконичность. В работе военного медика он исповедует честность и гуманизм.

– У врача должна быть холодная голова и горячее сердце. Но через себя боль нельзя пропускать. Это не профессионально. Если будешь думать о боли другого, не можешь трезво принять сложное решение, начнешь забывать, ошибаться. В итоге пострадает качество помощи. На войне или мирной жизни главная задача – жизни спасать. Может меняться тактика боя и способы нанесения вреда здоровью, но механизм спасения один и тот же. Что стрела, что БПЛА – рана, кровь, и надо ее остановить, перекрыть разорванный сосуд. Что изменилось за три года на СВО? Появилась доставка медикаментов и теперь можно эвакуировать тяжелораненых.

Воспоминания об СВО у капитана Чесалова тоже многослойные.

– Перед началом СВО были отказники, паникеры– мы их направили домой, убирали с глаз подальше. Такой на передовой не нужен. С этим человеком в разведку не пойдешь. Он – балласт. Нельзя давать ход эмоциям. Всем страшно. И нечего здесь стыдного нет. Страшно, капец как! Но ты идешь и делаешь.

К тем, кто отказался тогда «без визы» идти в бой, не испытывает презрения. Но и уважения нет.

Главный вывод, к которому пришел военный врач и художник Назарий Чесалов – война из людей вытряхивает наружу то, что в нем есть, проверяет, кто есть кто. Недостатки становятся очевидными, но и достоинства заметны. Как писал Константин Симонов в «Живых и мертвых»: «Война мерит вещи своею мерою».

– И ты учишься принимать человека таким, каков он есть. Ты можешь быть, с ним не согласен, но ты понимаешь, что он – твой товарищ, и ты его будешь защищать, потому что и он тебя будет защищать.

Татьяна ВЕСНИНА